Муж погибшей в Мензелинске роженицы ждет справедливости

В конце прошлого года в нашу редакцию пришло письмо, целью которого было выяснение причин смертей матери и младенца, потрясших всё население. Автор письма искал ответы на вопросы, беспокоившие его душу. Как выяснилось, его прислал глава многодетного семейства Руслан Васильев. В письме есть такие строки:

«Выражаем огромную благодарность каждому, кто не остался безучастным к нашему горю и разделил с нами горечь потери любимого и дорогого нам человека, нашей Лилечки, матери пятерых детей. До сих пор нет результатов экспертизы, и мы не получили вразумительного ответа, что же произошло: система защищает своих и зачищает следы. И министр здравоохранения, в свою очередь, отчитался о том, что вины врачей нет и произошло неуправляемое акушерское осложнение».

Я, Руслан Васильев, человек, который прожил с Лилей половину своей жизни, который был с нею в последнюю ночь, заявляю, что мою жену Лилию Ильгизовну Васильеву и младенца Наиля (именно двоих!) убили, по предварительному сговору. И если следователи не хотят меня допросить, то я сам решил рассказать о последних днях её жизни. Все УЗИ мы проходили в Челнах, все документы мы собираем и будем собирать. УЗИ показывало, что у нас здоровый и полноценный ребёнок. Лилия боялась идти в Мензелинскую больницу и даже хотела, чтобы я был рядом во время родов. Все четыре раза я лично отвозил её рожать и знаю не понаслышке, что такое схватки и воды.

По УЗИ срок родов был поставлен на 16 декабря. 9 декабря она пошла на очередной осмотр, и во время осмотра, по её словам, врач резко перевернул ребёнка в животе руками, чтобы прослушать сердцебиение ребёнка. По словам Лилии, ей было очень-очень больно! Во вторник, 10 декабря, её отпустили домой. Мы с ней продавали «девятку», так как она была оформлена на неё. И в этот день в ГАИ её очень многие видели. И покупатели быстро выискались - это были ребята из Актаныша. Мы смеялись и шутили, Лилия была в очень бодром состоянии.

11 декабря меня впервые в жизни свалила поясница, я даже стоять не мог. 12 декабря Лиля вечером отпросилась в баню к подруге Чулпан, а после бани мы с ней ещё принимали товар от оптовиков на рынке. Я не выходил из машины, но видел, как к ним подошли два сотрудника и они смеялись по какому-то поводу. У Лили было очень хорошее настроение. Схваток не было. В эту ночь, с 12 на 13, я не спал из-за болей в пояснице. А Лиля ещё помогла мне перевернуться с бока на бок. 13 декабря она в ванной красовалась перед зеркалом и шутила, что Наилька икает. Мы должны были ехать на рынок, но она вспомнила, что обещала заехать в больницу. Около 9.30 я довёз её до больницы. С ней всё было нормально. А в 10.30 я ей позвонил, и она не своим голосом ответила, чтобы я ей больше не звонил. Она очень тяжело всё это говорила. Я не знаю, что произошло дальше, а в 16.00, после долгих звонков, с Лилиного телефона мне голос ответил, что моя жена умерла, что они ей сделали укол, у неё посинели мочки ушей, кончики пальцев и остановилось сердце или оторвался тромб. Это было не соболезнование. Это ставили перед фактом так же хладнокровно, как и убивали…

Мы до сих пор не знаем, что случилось. Смелые девочки, откликнитесь: давайте прекратим всё это, вам ведь ещё дальше рожать в этой больнице. Расскажите, что там происходило с 10.00 до 16.00. Мне это очень важно. Иначе этот ненасытный змей и дальше будет пить кровь невинных детей и женщин. Мы же не в средневековье живём и, объединившись, сможем вас защитить.

Обращаюсь к вам уважаемая полиция, и к вам, кто ведёт это дело: неужели Вам за 40 дней не удалось нарисовать картину произошедшего. Вы не хотите или не можете???

Есть два телефона - мой и Лилин, куда поступал звонок и по которым мне констатировали смерть, прослушайте их внимательно. И что это за диагноз «неуправляемое акушерское осложнение», кто за него в ответе, почему диагнозы отличаются от ранее заявленных. Я, хоть и не врач, говорю, что они ввели ей укол, не совместимый с жизнью. И мне хотелось бы узнать, кто сделал этот укол, кто приказал сделать этот укол, кто принёс этот укол, кто произвёл этот препарат и т.д. и т.п. И к Вам же обращаюсь. Уважаемый следователь, чтобы Вы подняли дело о краже денег из квартиры многодетной матери. Ведь и преступника я Вам помог найти и явку с повинной видел своими глазами, слышал, как он описывал кражу. Я, Руслан Васильев, заявляю, что полиция, на тот момент - милиция, вступила в сговор с преступником. Вы взяли деньги себе, его отпустили, а меня попытались напугать, чтоб я помалкивал, подкинув мне в гараж какой-то пакет, пока я был в Москве. И только Лиля мне потом рассказала, как Вы спорили в гараже, а одна женщина в форме говорила Вам: «Что Вы делаете? Ведь это же Ваше и Вы сами это употребляете каждый день». Это не мои слова, «это слова женщины из вашей системы» слава богу, что хорошие люди есть везде. Если бы это было моё, то на меня бы завелось дело, а значит, это Ваше и Вы заодно с преступниками.

Хочу поднять ещё одну проблему, уважаемая прокуратура. Мы, будучи молодой семьёй, а в дальнейшем и многодетной, стояли с 2007 года и имели полное право получить субсидию на строительство жилого дома. Куда мы только не писали, отовсюду приходят отписки - разобраться на месте. А на этом месте тоже бездушные люди. И поводом в отказе нам субсидии была скупка по закону паевых земель нашего совхоза «Юшадинский». Землю, которую по вашему закону Вы должны мне были всячески помогать приобрести и обрабатывать, Вы пытались у меня отобрать. Это земля моих предков, дедов, отцов, моих детей.

Мне давно уже кричали, что я последний год работаю на земле. Слава богу, я жив-здоров. А они сами где? Односельчане, сидящие на престижных должностях! Почему Вы позволили разворовать свой родной совхоз, почему мне не помогли его сохранить?

По закону мы имели приоритет как многодетная семья: муж работает в АПК, жена - в ДЮСШ. Вы скажете, Мы ведь стоим в очереди с 2007 года, а закон изменился в 2010 году. И почему люди, далеко не нуждающиеся, в то же самое время получали субсидии? «Вам сам Бог велел», - говорили в ваших кабинетах. А Василь говорил: «Чем выше стены, тем быстрее деньги». В ИТОГЕ ПОСТРОИЛИ ДВА ДОМА (ОДИН В ДЕРЕВНЕ, А ОДИН НА Садаке), но ни копейки от Вашего государства не получили.

Уважаемый прокурор, я бы попросил Вас очень тщательно разобраться. У нас есть целый чемодан документов и даже безвозмездный договор квартиры, на который мы чуть не пошли, чтобы получить субсидию, но в договоре это не отражалось, и мы не пошли на сделку.

Вручите моей жене, хотя бы посмертно, медаль «Материнская слава». Вы должны были сделать это по Вашему закону.

Уважаемые судебные приставы, снимите арест с дома: Вы наложили арест после нашего развода. А к дому детей я не имею никакого отношения. Я должен в банк 300 тысяч, а вы наложили арест на два дома, на землю, на фермы, на машину. Я за свет на ферме заплатил 200 тысяч, но света ещё нет.

От редакции.

Человек, перенесший трагедию, стремится трудиться. Зачем бить его по рукам и закрывать рот? Глава сельского поселения, заботящийся о сельчанах, должен ведь, наверное, найти способ помочь односельчанину.

Наша справка.

Руслан Васильев работает в Нижних Юшадах в качестве ИП с 2003 года. В то время у него имелось 27,3 га земли. На сегодняшний день они вместе с отцом Николаем Васильевичем на земельной площади 101 га возделывают зерновые культуры. В их хозяйстве содержатся овцы романовской породы, козы зааннинской породы, лошади, коровы (в их хозяйстве и гусята выводятся). Для ведения этого довольно большого хозяйства он занимается и заготовкой леса, у них есть своя пилорама. Трактор и другая сельхозтехника устарели. Возникла необходимость их обновления.

Надо отметить и то, что предприниматель никаким льготным кредитованием на основе государственной программы не воспользовался, всё выполняет своими силами. На сегодняшний день горит желанием взять землю для возделывания кормовых культур для своего скота. Четыре года подряд отмечающийся в июле праздник Ивана Купалы для сельчан проводился с его спонсорской помощью.